Татьяна Нечапайка для bbcrussian.com, Минск

Может, и от работы человек долго живет. Наработаешься - поешь с аппетитом, и тогда здоровье у тебя есть Анна Борисевич

Уже лет двадцать она живет у детей в Минске - сначала наездами, соглашалась только пересидеть зиму, а теперь в небольшом домике на столичной окраине со старшей дочерью Ниной.

Наощупь - прошедшей зимой она почти ослепла - Анна Адамовна выходит во двор, где пахнет травой и примулами. Помнит, что у порога цветут незабудки - милые деревенские цветы, только они - без запаха. Совсем как память: вроде, ничего не забыто, все пережитое - с тобой, да только среди буйной молодой поросли все твое - не самое приметное, вроде, не самое важное и впечатляет до прозрения, только если захочешь разглядеть.

Родилась она в деревне Буда под Игуменем (городок "при советах" переименовали в Червень). Матери лишилась шестнадцати недель от роду: знает, что звали маму Юзефой, у отца, земледельца Адама Новицкого, она была второй женой, а потом была третья, для Анны - мачеха, мачехой и прошедшая по ее судьбе.

Житейские вехи

Вырастили девочку одна из старших сводных сестер и, конечно, бабушка. Бабушке, к слову, Бог также дал долгий век - не то 103 года прожила, не то 113, сейчас Анна Адамовна сбивается со счету.

Родной своей деревней Анна Адамовна называет Старый Койчин в нынешнем Березинском районе - семья перебралась туда, когда Анна была еще ребенком, там она жила, росла, рожала детей и состарилась: в Минск к детям уехала, когда от прежнего большого деревенского мира осталась пара-тройка доживающих дворов, нынче и вовсе снесенных.

Как и родители, жизнь провела в крестьянском труде: сначала нанималась работать "на пана", потом работала на колхоз и всегда - на семью. Замуж вышла не молодой - "кто ж бедную возьмет?", прожила в супружестве 13 лет, родив за это время семерых. Выжили лишь трое последних.

Сама безграмотная. "Девок и баб грамоте не учили, при Ленине в ликбезе научилась расписаться", - говорит Анна Адамовна.

Двух своих дочерей и сына вывела в люди. Нина служила секретарем в суде, и ей единственной (так получилось) Анна Адамовна справляла свадьбу, когда ее старшенькая, помощница и опора, выходила замуж за прокурора.

Нынче Нина Ипполитовна, как и остальные дети Анны Борисевич, давно на пенсии, но работает вахтером в общежитии завода "Интеграл". Средняя дочь Валя учительствовала в деревне под Березой, там и живет, сын Евгений был летчиком.

У Анны Адамовны 6 внуков, 13 правнуков и пока 2 праправнука - вот-вот ожидается еще одна или один - как Бог даст. Врачи, вроде, пророчат девочку, но Анна Адамовна врачам не очень-то верит: практически никогда не обращалась за помощью к медицине.

Мудрость

Самое веселое в жизни - когда молодой. Не беда, что платьишко одно на все случаи жизни: танцевать на сельских вечеринках Анну из любого угла вытаскивали, "очень легкая до танцев была".

При царе и панах кто богатый, тот был счастлив и прав. Оно и теперь так. Имеешь деньги - и выучишься, и удачно замуж выйдешь, не надрываясь проживешь Анна Борисевич

Певунья - в нынешние 116 Анна Адамовна спела мне "По Дону гуляет казак молодой", припомнив все куплеты длинной баллады и извинившись только, что голос уже не тот.

Мужа своего Ипполита давно за все простила: всего хватило при муже. "Нема про что говорить, - улыбается. - Все они хороши, из тысячи, разве, один действительно добрый найдется?".

Второй раз замуж идти и не думала: "А зачем мне? И косить, и пахать, и жернова крутить - все сама могла".

Бабью работу всю помнит до тонкостей: в ранней молодости при старшей сестре научилась шитью, от платьев до кожухов-тулупов все умеет сделать сама.

"Вот только лапти из лыка плести не умею, говорит Анна Адамовна. - Я лапти с оборок плела, делала полоски из старых одежд или из пряжи толстой и плела крючком".

Дочь Нина Ипполитовна вспоминает, как в этих лаптях а то и без них уже после войны, ездили по ночам в лес, сухостой воровать: в колхозе дров не давали и не выписывали, а хату топить надо. Председатель о том, говорит, знал, коня на ночь давал, но срубить-разрубить, на воз взвалить - все бабы да дети.

В Великую Отечественную войну кормили партизан. Немцев видели только в сорок первом, когда солдаты регулярных частей прошли по селу и разместились километрах в пяти, в бывшем сельсовете. Вскоре оккупантов выбили партизаны, и с тех пор до конца войны был у них партизанский край.

Анне Адамовне в военную пору было уже под 60, но вместе с односельчанками впрягалась в плуг, копала колхозные поля лопатой: чтобы жить, надо было пахать и сеять...

"Может, и от работы человек долго живет, - рассуждает Анна Борисевич. - Наработаешься - поешь с аппетитом, и тогда здоровье у тебя есть".

Анна Адамовна до сих пор отдает предпочтение простой, крестьянской еде: любит, если шкварку пожарить, да бульбы вареной, да молока.

Совсем не любит вареную магазинную колбасу: "Я не знаю, из чего они это делают?" Не курила никогда, а водку, как принято было, если и пила, то только при праздничном застолье-беседе: "Пьяной никогда меня люди не видели".

Жизнь и "политика"

О политических страстях, припавших на ее жизнь, Анна Борисевич говорит с легкой иронией. Все в мире повторяется, если ее послушать.

Раньше ксендз или батюшка был отцом и судьей, теперь - обман один, о своем мирском добробыте пекутся Анна Борисевич

"При царе и панах кто богатый, тот был счастлив и прав,- вспоминает. И тут же замечает: - Оно и теперь так. Имеешь деньги - и выучишься, и удачно замуж выйдешь, не надрываясь проживешь".

Изо всех политических деятелей особо чтит Ленина: "Ленин раскидал капиталистов, земли людям дал. Но мало так побыло: Сталин всех скоро заломал в колхозы".

Про нынешнего белорусского президента Лукашенко знает, но особо не интересуется. Вот на районные и городские власти в обиде: приезжали большой депутацией к 8 марта, подарки привезли и пенсию повысить обещали. Никто же их за язык не тянул - а из обещанного вышла насмешка: прибавили к пенсии Анне Адамовне полторы тысячи белорусских рублей.

И теперь ее "доход" приближается к 90 тысячам (около 40 долларов США): это пенсия плюс пособие дочери Нине "за присмотр". Если эти деньги тратить только на еду, то в день больше литра молока и двух буханок хлеба, считай, и не получится.

В неискренности под конец жизни Анна Адамовна уличает и священников. "Раньше ксендз или батюшка был отцом и судьей, теперь - обман один, о своем мирском добробыте пекутся", - такой сделала вывод.

По вере Анна Адамовна - католичка, в костеле последний раз была лет 7-8 назад, хотела бы, конечно, попасть в божий храм и еще, но если не получится - не велика беда. Дети ее и внуки крещены в православной церкви.

В последний год зачастили к Анне Адамовне иностранные гости: французские журналисты привезли газету с рассказом о ней, представители ирландского благотворительного фонда совсем недавно пообещали, что напишут о самой пожилой женщине в Книге рекордов Гиннеса.

Анна Адамовна с достоинством несет жизнь - не старость. Общительна, рассудительна, попыталась было приворчнуть -- задержалась, мол, на земле, но тут же поправилась: "Жить - хорошо".

Тщательно выбирая из прожитого главное, 116-летняя Анна Борисевич советует не копить в себе злости.